Врата Войны - Страница 104

104

Слуга с поклоном удалился. Герцог невесело улыбнулся:

- Благодарю тебя, друг Килрейн. Я был уверен, что ты отнесешься ко всему с пониманием, но, признаться, не рассчитывал так скоро получить корабль.

Купец взглянул прямо в глаза герцога:

- Ваше сиятельство, я буду с вами откровенен. Между подданными Королевства и жителями Вольных городов нет ни дружбы, ни взаимной приязни. Простите мне мою дерзость, но имя кон Дуанов по-прежнему пользуется здесь дурной славой. Ведь не кто иной как ваш покойный дед опустошил Валинор и держал Наталь в осаде. Его войска были остановлены всего в десяти милях от этого города, жители которого никогда этого не забудут. В наших жилах течет кешианская кровь. Мы свободнорожденные и всегда будем относиться к завоевателям с ненавистью! - Герцог хмуро выслушивал купца, не пытаясь перебить и опровергнуть его слова.

- И однако, - продолжал Тэлбот, - ваш покойный родитель и вы сами всегда были нам добрыми соседями. Вы не угрожали нам войной и соблюдали честность в делах. Порой вы бывали даже чересчур щедры и великодушны. Я знаю, что вашему слову можно доверять, и потому ни на секунду не усомнился в правдивости рассказа об этих цурани. Ваше сиятельство не из тех, кто стал бы преувеличивать и намеренно сгущать краски.

Услыхав столь искренние похвалы, герцог слегка улыбнулся и вопросительно взглянул на Тэлбота. Тот продолжил:

- Мы проявили бы непростительную глупость и недальновидность, если бы отказались признать, что наши интересы в деле противостояния цурани совпадают с вашими. В одиночку нам их не одолеть. Проводив вас, я созову собрание цеховых старшин и глав купеческих гильдий и буду держать речь о необходимости поддержки Королевства в этой войне. - Он гордо улыбнулся, и все сидевшие за столом поняли, что Тэлбот Килрейн обладает в Бордоне немалым весом и авторитетом. - Думаю, мне не составит труда убедить их в своей правоте, - подытожил купец. - Для этого мне будет достаточно во всех подробностях описать им боевую галеру пришельцев и предложить мысленно сравнить ее с нашими парусниками.

Боуррик засмеялся и покачал головой:

- Теперь я вижу, мастер купец, что свое состояние ты создал сам, а не выиграл и не получил в подарок от щедрой судьбы. Ты умен и дальновиден, как мой самый мудрый советник отец Тулли, и решителен, как лучшие из моих воинов. Благодарю тебя за все!

Беседа герцога с Килрейном продолжалась до глубокой ночи.

Паг покинул обеденный зал одним из первых. Ему снова хотелось спать. Когда Кулган вернулся в их комнату, он застал его погруженным в глубокий сон и молча задул свечу у его изголовья.

Стояла темная, холодная, дождливая ночь. <Владычица бурь> неслась по штормовому морю, подгоняемая ветром. Вокруг царил такой непроглядный мрак, что с палубы нельзя было разглядеть верхушки ее мачт. Ледяной дождь заливал лица матросов и пассажиров шхуны.

Те, кто собрался на палубе, кутались в меховые плащи, но даже они не могли защитить их от холода и сырости. Дважды за последние две недели их судно попадало в шторм, но ураган такой силы и свирепости обрушился на Горькое море впервые за все время их плавания. Внезапно до слуха герцога донеслись жалобные крики, которые тотчас же заглушил рев бури. К капитану подбежал его помощник и доложил, что два матроса сорвались с рей и упали за борт.

Боуррик повернулся к капитану:

- Неужели их нельзя спасти?

- Нет, милорд. Мы ничем не можем им помочь. С нашей стороны было бы безумием пытаться разыскать их в волнах. Их песенка спета! - прокричал Абрам.

Несколько матросов, рискуя разделить участь погибших товарищей, продолжали скалывать ледяную корку с мачт. Капитан наблюдал за их работой, ухватившись рукой за деревянную переборку. Рядом с ним стояли герцог и Кулган. Волны раскачивали корабль, и все трое ежеминутно рисковали потерять равновесие и свалиться на палубу. Снизу из трюма послышался оглушительный треск, и капитан яростно выругался.

Через несколько минут к нему подбежал один из матросов:

- Капитан, в корпусе трещина. В грузовом трюме течь!

Абрам поманил к себе боцмана и приказал:

- Возьми с собой троих матросов и отправляйся в трюм.

Заделайте течь и возвращайтесь на мачты.

Боцман выкрикнул имена троих матросов и, когда те спустились на палубу, повел их вниз. Кулган на несколько мгновений прикрыл глаза и нахмурил седые брови. Герцог не сводил с него встревоженного взора. Вот чародей вздохнул, выходя из транса, и устало проговорил:

- Капитан, шторм продлится еще три дня.

Абрам выкрикнул ругательство и посетовал на жестокую участь, посланную ему немилосердными богами.

- <Владычица> не может три дня болтаться по штормовому морю с течью в днище, - сказал он герцогу. - Мне надо найти бухту, где можно бросить якорь, чтобы залатать пробоину.

Герцог кивнул и прокричал:

- Вы собираетесь повернуть на Квег?

Капитан затряс головой, и в воздух взметнулись брызги воды и мокрый снег, покрывавшие его густую бороду.

- Я не могу повернуть на Квег при таком ветре! Нам придется идти к Острову Колдуна!

Кулган нахмурился и покачал головой. Но движение это осталось незамеченным для его собеседников. Он немного помедлил, а затем осторожно спросил Абрама:

- Неужто нет другого места, где мы могли бы укрыться от бури и починить судно?

Капитан взглянул сперва на него, потом на герцога и терпеливо пояснил:

- О чем речь, конечно же, есть! Но ходу туда верных дней шесть, и если мы за это время и не пойдем ко дну, то я наверняка потеряю всю свою команду, как нынче тех двоих!

104