Врата Войны - Страница 23

Пристально разглядывая стройную, прямую спину принцессы, ехавшей в нескольких шагах впереди него на белоснежной кобыле, Паг вспоминал события минувшего утра. Ему пришлось битых два часа ожидать на конюшне появления ее высочества. Она вышла из замка в сопровождении отца, и герцог Боуррик принялся подробно перечислять Пагу его обязанности грума и несколько раз напомнил об ответственности, сопряженной с этим званием. Паг терпеливо выслушал его, хотя герцог почти дословно повторил все то, что втолковывал ему мастер Элгон накануне вечером. Старший конюший целую неделю учил Пага верховой езде и наконец решил, что отныне он вполне способен сопровождать принцессу в ее прогулках.

Паг проследовал за Каролиной к замковым воротам. Решетка поднялась, и всадники выехали на дорогу, которая вела к берегу моря. Паг все не мог нарадоваться свалившемуся на него счастью.

Он пребывал в прекрасном расположении духа, хотя всю минувшую ночь провел без сна, а проснувшись, не смог притронуться к завтраку.

***

Теперь же восторг, которому он предавался в течение всей прошедшей недели, уступил место досаде и глухому раздражению.

Принцесса решительно отвергла все его попытки завязать вежливый разговор. Она лишь отдавала ему краткие приказания, после чего замыкалась в упорном молчании. Тон ее был сух и резок, она вела себя с ним бесцеремонно, почти грубо и к немалой досаде Пата упорно избегала называть его по имени, заменяя его словом <мальчишка>. Она нисколько не походила сейчас на благовоспитанную высокородную леди, каковой ее привыкли считать все обитатели замка. Оставшись наедине с Пагом, Каролина уподобилась капризной, избалованной девчонке, явно задавшейся целью вывести своего спутника из терпения.

Для прогулки Пагу оседлали старую рабочую лошадь. Похлопав ее по шее, мастер Элгон со смехом провозгласил:

- По всаднику и конь!

Паг чувствовал себя довольно неловко, взгромоздившись на эту неказистую клячу. Лошадь оказалась смирной и добродушной.

Она двигалась вперед с упорной медлительностью существа, привыкшего больше всего на свете ценить покой и досуг, и нетерпеливому всаднику при всем его старании не удавалось заставить ее перейти с шага даже на легкую рысь.

Паг надел нынче свой самый красивый ярко-красный камзол и серые штаны. Он приберегал этот наряд, подаренный ему Кулганом, для особо торжественных случаев, но рядом с принцессой он тем не менее выглядел одетым бедно и жалко: скромное желтое платье для верховой езды, рукава и подол которого были оторочены черными кружевами, и желтая с черным шляпка, составлявшие ее одеяние, поражали изысканностью сочетания цветов и благородной простотой покроя. Каролина, хотя она сидела в седле боком, по-дамски, была, казалось, создана для верховой езды. От завистливого взгляда Пага не ускользнуло, как прямо и уверенно держится она верхом на своей стройной, резвой кобыле. Сам же он чувствовал себя по сравнению с ней неуклюжим деревенским увальнем, шутки ради взгромоздившимся на рабочую клячу, вместо того чтобы брести вслед за ней по полю, навалившись на плуг. В добавление к неказистой внешности и возмутительной медлительности кобыла эта имела скверную привычку останавливаться каждые несколько шагов, чтобы пощипать травы или обглодать верхушки ближайших кустов. В подобных случаях, чтобы заставить ее сдвинуться с места, Пагу приходилось колотить клячу пятками по бокам. Лошадь, на которой ехала Каролина, была великолепно вышколена и беспрекословно повиновалась своей всаднице. Принцесса стремительно и уверенно мчалась вперед, не обращая ни малейшего внимания на пыхтение и досадливые восклицания Пата, старавшегося сдвинуть с места упрямую питомицу мастера Элгона.

Вскоре Паг почувствовал волчий голод. Все его романтические мечты улетучились как дым, вытесненные насущнейшей потребностью молодого, растущего организма. Он стал все чаще и чаще поглядывать на корзинку с завтраком, притороченную к его седлу, и глотать слюну в ожидании скорого привала.

Внезапно принцесса обернулась к нему и надменно спросила:

- Мальчишка, какому ремеслу ты обучаешься?

Паг, растерявшись от неожиданности, не сразу собрался с ответом.

- Я... я - ученик мастера Кулгана, - запнувшись, пробормотал он после нескольких секунд неловкого молчания.

- Ах вот ты, оказывается, кто! - Принцесса смерила его презрительным взглядом и, казалось, полностью утратила интерес к его персоне. Паг с тоской подумал, что с подобной же брезгливостью Каролина, скорее всего, стала бы разглядывать насекомое, дерзновенно заползшее на обеденное блюдо.

Прогулка продолжалась в молчании. Прошло около получаса, когда Каролина, наконец, произнесла:

- Мальчишка, здесь мы остановимся.

Паг натянул поводья, спешился и подбежал к принцессе, чтобы помочь ей сойти с лошади, как учили его мастер Элгон и герцог.

Но Каролина уже успела соскочить наземь. Протянув ему поводья, она подошла к краю обрывистого берега.

С минуту она молча вглядывалась в морскую даль, затем, не оборачиваясь, спросила:

- Ты считаешь меня красивой?

Вопрос принцессы снова привел Пага в замешательство. Он молчал, не зная, что ответить ей. Каролина повернулась к нему лицом и топнула ногой.

- Ну же! Отвечай!

- Да, ваше высочество.

- Очень красивой?

- Да, ваше высочество. Очень красивой.

Принцесса слегка нахмурилась и снова обратила взор к морю, расстилавшемуся перед ней.

- Этот вопрос очень важен для меня, мальчишка, - задумчиво произнесла она. - Мне просто необходимо быть красивой. Леди Марна говорит, что со временем я стану самой прекрасной девушкой Королевства. Но ведь она без ума от меня и потому, возможно, судит пристрастно. Я желала бы стать супругой высокородного и влиятельного вельможи, а ведь правом выбора обладают лишь самые красивые из невест. Дурнушкам же приходится довольствоваться теми, кого посылают им боги. Леди Марна говорит, что искать моей руки будут очень многие. Ведь мой отец - особа королевской крови! - Она снова взглянула на него, явно наслаждаясь неловкостью, в которую ввергли ничтожного мальчишку ее хвастливые высказывания. - У тебя много друзей?