Врата Войны - Страница 63

- А я после того случая понял, что кулачный бой - штука серьезная, - сказал Томас. Он улыбнулся Роланду, подмигнул Пагу и с напускной серьезностью произнес:

- Но тогда все мы были еще так молоды!

Паг снова наполнил все кружки. Он осторожно ощупал нижнюю челюсть и вздохнул.

- Сейчас я чувствую себя столетним старцем!

Томас подозрительно взглянул на друга и вновь спросил:

- Так скажет мне кто-нибудь наконец, из-за чего вы сцепились?

Роланд привалился спиной к бочонку с элем и нараспев произнес:

- Дочь герцога, принцесса Каролина, девица красоты невыразимой...

- А что ты хочешь этим сказать? - оторопело перебил его Томас. - Что означает это мудреное слово - < невыразимой > ?

- А то, что она блистает такой красотой... ну, пусть редкостной, болван!

- Не-е-ет, я не согласен! - запротестовал Томас. - С чего это ты взял, что наша принцесса - редкостный болван?! - Он поспешно пригнулся, и кружка, брошенная Пагом, пролетела всего в каком-нибудь дюйме от его головы. Паг повалился на спину и снова принялся хохотать.

Томас искоса взглянул на Роланда. Тот как ни в чем не бывало снял с полки одну из остававшихся там кружек и протянул ее Пагу.

- Итак, на чем мы остановились? - строгим тоном вопросил он. - Ах, да! Вспомнил. Принцесса Каролина, девица небывалой красоты, - он в упор взглянул на Томаса и, не услыхав вопросов и возражений, продолжил:

- Но, к сожалению, не обладающая безупречным вкусом, по одной ей известным причинам решила обратить свое милостивое внимание на присутствующего здесь юного чародея. - Он плавным жестом указал на хихикавшего Пага.

- Почему выбор ее не пал на меня, жаждавшего ее благосклонности, - никто не ведает. - Он громко икнул и поморщился. - Однако, как бы там ни было, мы с Пагом нынче днем слегка подискутировали на тему о том, каким образом должно принимать знаки расположения ее высочества.

Томас с понимающей улыбкой кивнул Пагу:

- Сочувствую тебе, Паг. Ну и влип же ты, бедняга!

Паг покраснел до корней волос и запальчиво возразил:

- Ничуть не бывало! Если кто из нас двоих и влип, то вовсе не я. Между прочим, мне известно, что один из учеников мастера Фэннона не так давно забрался в кладовую, да не один, а с девчонкой, что метет и моет кухню. - Он с притворным сожалением покачал головой. - Вот уж бедняга! Мне больно думать, что будет с ним, когда Неала узнает об этом приключении!

Глаза Томаса округлились от ужаса. Он широко разинул рот.

- Ты не скажешь ей! Ты не сделаешь этого!

Роланд захохотал, ухватившись за бока, и с трудом выговорил:

- Никогда еще не видел, чтобы кто-то так походил на вытащенную из воды рыбину! Ты только взгляни на себя, друг Томас! - Сквайр вдруг выпрямился и попытался скопировать выражение лица не на шутку струхнувшего Томаса. Он свел к носу расширившиеся от мнимого ужаса глаза и стал быстро двигать челюстью, открывая и закрывая рот. При виде этого Паг и Томас даже не засмеялись, а застонали, держась за животы.

Вновь наполнив все кружки элем, Роланд поднялся на ноги:

- Джентльмены, я хочу произнести тост! - Паг и Томас молча кивнули. - Какие бы недоразумения ни возникали между нами в прошлом, - серьезно проговорил Роланд, - я считаю вас двоих своими лучшими друзьями. - Он поднял свою кружку и провозгласил:

- Пью за нашу дружбу.

- За дружбу! - повторили Паг и Томас.

Кружки были осушены до дна и вновь наполнены. - Давайте соединим наши руки, - предложил Роланд.

Три мальчика взялись за руки, образовав круг, и Роланд сказал:

- Где бы мы ни были, и сколько бы лет ни прошло, мы никогда не забудем друг друга. Пусть каждый из нас во все дни своей жизни помнит, что он не одинок, что у него есть друзья!

Внезапно в звонком юном голосе Роланда Пагу послышались печальные, скорбные ноты. Ему почудилось, что в погребе вдруг стало темнее. В лицо его откуда-то пахнуло ледяным ветром. Он с тревогой взглянул на Роланда и Томаса, но оба были по-прежнему веселы и беззаботны. Пагу стало не по себе, но он был счастлив уже тем, что тревожное предчувствие не омрачило их радости. Он вздохнул и словно эхо повторил:

- Друзья!

- Друзья! - вслед за ним произнес Томас, и все трое воздели сцепленные руки над головой.

Кружки наполнялись и осушались снова и снова. Солнце уже закатывалось за край неба, день сменялся ранними зимними сумерками, но трое юношей потеряли счет времени, продолжая воздавать хвалы верной мужской дружбе и крепкому элю.

Пага разбудил негромкий, но настойчивый стук в дверь. Он сел на постели, и комната, освещенная лишь едва тлевшими в печи углями и погруженная в красноватый полумрак, поплыла перед его глазами. Стук повторился. Паг с трудом поднялся со своего низкого ложа, сделал несколько неуверенных шагов и, потеряв равновесие, принужден был ухватиться за стену, чтобы не упасть.

Весь вечер и часть ночи он провел в винном погребе вместе с Томасом и Роландом. Они пропустили ужин, зато, как выразился Роланд, <нанесли ощутимый урон крайдийским запасам эля>. В действительности выпили они не так уж много, но, не имея привычки к возлияниям, изрядно захмелели и в душе, не без некоторой гордости, считали себя отныне заправскими гуляками.

Добравшись до табурета, на котором была сложена его одежда, Паг дрожащими руками нащупал свои панталоны и поспешно облачился в них. После драки с Роландом и посещения погреба самочувствие его оставляло желать лучшего: голова раскалывалась от боли, во рту стоял горький привкус жженой пробки, руки и ноги отказывались повиноваться. Недоумевая, кому понадобилось видеть его среди ночи, он дотащился до двери и распахнул ее.